Игорь Николаевич Алейников

Встретился с новым сотрудником группы Михаила Лазарева Андреем Сковородой и понял, что в институте появился новичок с весьма многими положительными качествами. Не комплексует, немного горделив из-за профессии и умения работать. Достаточно настырный, но ведь жизнелюб и трудоголик. Видно, что есть стремление не только вкалывать по профессии, делать карьеру, но и обеспечивать всем необходимым семью. А жена Танечка – само очарование. Этот молодой человек показался мне симпатичным, я его зауважал и пошел с ним на дружеский контакт. Несмотря на разницу в возрасте (15 лет), я почувствовал, что нас многое сближает по нашему отношению к жизни, к работе, отдыху, окружающим. И до конца жизни Андрея у нас были с ним хорошие отношения. Мы ведь вместе, рядом шагали по жизни. Были пересечения по работе в должности ученого секретаря, профкоме института, моя внучка и его сын учились вместе в лицее. Он всегда был податлив в отношениях. В любое время я мог заскочить к нему на место работы и поболтать за жизнь. При обязательном наличии юморного фона в весьма доброжелательном разговоре. Так что начало имело хорошее продолжение, но к сожалению печальный конец - преждевременную смерть Андрея.

Андрей был в курсе, что я хожу по окрестным лесам, собирая там грибы, малину, землянику. Несколько раз он намеревался сходить со мной по грибы. И вот мы собрались, когда уже появились колосовики, но были еще и лисички. Андрея больше всего интересовали грибные уголки леса. Стоило ему увидеть первый белый гриб он, как бы утроив внимание, начинал на порядок быстрее меня находить как белые, так и лисички. Азарт был налицо. Осенью ходили в молодой ельник за волнушками, в березняки за белыми, подберезовиками. А потом, когда он ближе познакомился с лесом, один собирал опята, о чем с гордостью за собранный качественный урожай оповещал нас на следующий день в институте. Ему нравился сам процесс поиска и собирания грибов. Лицо его светилось, когда он находил молодой белый гриб, который замечательно смотрелся из-за своих фотогеничных форм. К сожалению, суетная жизнь и различные обстоятельства не позволяли нам вместе путешествовать по лесу так часто, как хотелось бы.

В клуб «Коряга», который я часто посещал, занимаясь там резьбой по дереву, был незнаком Андрею. Однажды, перед восьмым мартом я затащил его туда, дал ему большой кусок нароста на березе – капа и посоветовал сделать шкатулку – подарок Татьяне. Он с удовольствием распилил очень твердый кап на дощечки-заготовки. Не имея навыков обработки такого дерева, он старался упорным трудом, почти без отдыха, как можно быстрее довести работу до завершения. Это надо было видеть. Бисер пота на лбу, немеющие руки,  но упорство через край. Так же, как и с грибами, он не мог уделять много времени этому занятию, но в клуб наведывался по мере возможности.

В определенной степени нас сближало не только жизнелюбие, энергия, которая била через край, но некоторое ухарство. Здоровья  так много, что ни курение, ни выпивки не казались пороками, сокращающими жизнь. Раз организм требует - значит ему надо дать. Тем более, если это снимает стресс в той жизни, которая соприкасалась с развитым социализмом, с обществом с, так называемым, человеческим лицом. Настрой был юморной, снисходительный ко всему. Важны были компания, диалог. Немного бесшабашия, но в рамках приличия. Все это осталось в памяти как приятное время препровождение с настоящим мужиком.

Живя в общежитии, а затем в микрорайоне “Д” Андрей стремился обеспечить максимальный комфорт при минимальных затратах. Наибольшее впечатление на меня произвела встроенная мебель, которую он сделал на кухне и в коридоре в трехкомнатной квартире. Плиты старой мебели и искусственная кожа послужили базовым материалом для создания великолепного интерьера. Он не боялся перемен. Квартира в м-не “В” потребовала еще больше средств и труда. Если человек талантлив, то он талантлив во всем. Складывается впечатление, что он не все еще успел сделать из того, что задумал. Наверное, он умел хорошо делать все то, что доставляло ему душевное наслаждение как в процессе работы, так и при созерцании своего труда. Он столярничал, малярничал, шил, вязал и все со сноровкой и весело. Жизнелюбие, упорство, забота о близких поддерживали его моторику действий. Для него все состояло из единого пространства в скоротечном времени жизни.

Порядочность, совестливость сочетались со строптивостью молодости, самолюбием. Иногда можно было наблюдать демонстрацию того, что окружающие не хотели замечать. Было здоровое стремление выделиться положительными факторами деятельности как в науке, так и в быту.

Было время, когда возникали противоречия между тем, что предлагал ему делать Миша Лазарев и тем, что он сам хотел. У него в течение ряда лет зрела мысль о создании нового направления в биомеханике. Любая случайность закономерна и потому случайное сочетание биофизических устремлений Армена Сарвазяна, его коллег и ряда оригинальных математических решений Андрея привели к закономерному исходу - получению результатов мирового уровня. Я был свидетелем того, каким упорным трудом, самоотдачей достигались эти позитивные результаты. Работа иногда была просто на износ. Но при его характере он по-другому не мог. Делать - так делать, и - быстрее, лучше не откладывая. Жаль, что он не успел опубликовать монографию о своем грандиозном труде с великолепными результатами. Монография смогла бы четко отразить характер Андрея через полученные результаты. За короткий срок выполнить такой объем качественной работы можно было только при фанатичном отношении к делу талантливого человека. И при этом всегда представляешь Андрея как светлого ученого, у которого не было внешне выраженных проблем. Все он делал весело, с озорством, подначивая самого себя при неудачах.

Последние непростые годы в нашей жизни на многое повлияли. Кроме проблемы выживания появились дополнительные сложности во взаимоотношениях между людьми. Появилась напряженность, нервозность при попытках определиться в работе, в институте, в обществе. Надо отметить, что Андрей занял довольно разумную позицию, определив для себя приоритет в виде научной работы. Отсюда и принципиальность при решении научно-организационных вопросов в Институте. В результате он организовал трудоспособный коллектив в лаборатории и активно участвовал в жизни института. Он взвалил на свои плечи очень большую нагрузку. Это и работа на мировом уровне, подготовка к защите докторской диссертации, становление на ноги сыновей, житейские трудности. К этому добавилась некая нервотрепка с никому не нужной борьбой за “трон” в институте. Мне представляется, что он надорвался, не рассчитав свои силы. Потому и печальный преждевременный конец. Но мы всегда сильны задним умом, не зная, что может ждать нас завтра, если сегодня позволительно быть трудоголиком по всем статьям и до упора. И как всегда в жизни, раньше “сгорают” те, которым бы жить, да жить.

Память об Андрее, как о светлом жизнелюбивом человеке и ученом, который при его нестандартном характере был личностью, останется. Как и останутся в памяти все запланированные и случайные встречи, разговоры (споров не было). Пусть его душа будет спокойна и пребывает в том благолепии, которое она заслужила при жизни.

Алейников И.Н. Май 2003 г., Пущино.